Николай Федорович Волкодаев: «Война — это тяжелая работа»

Николай Фёдорович Волкодаев возглавлял Куйбышевский факультет Всесоюзного юридического заочного института, а после его ликвидации в 1980 году стал заместителем декана юридического факультета Куйбышевского государственного университета, руководил заочным и вечерним отделением.

«На службу в армию я был призван в феврале 1942 года. С марта по август 1942 года учился в военно-пехотном училище. А через месяц после окончания, имея офицерское звание, вместе с выпускниками училища получил назначение в Сталинград. И уже в октябре оказался у подножия Мамаева Кургана в 284 стрелковой дивизии (1145 стрелковый полк) на должности командира взвода. А к концу Сталинградских боев был заместителем командира стрелковой роты».

Война — это трудная, опасная, смертельная работа. И каждый ее день — невосполнимая потеря для человечества. Поэтому выделить что-то особенное трудно. Тем не менее вспоминаются эпизоды, когда характер, бойцовские качества советского солдата проявлялись наиболее ярко, когда, выбирая между жизнью и смертью, выполняя свой долг, советские люди шли под огонь противника, чтобы прервать наступление врага.

Сейчас многие имеют представление о том, как проходили бои под Сталинградом. Нас больше всего беспокоила беспрерывная бомбежка с воздуха. Бомбежка была настолько мощной, что земля не дрожала, а колыхалась, засыпала окопы. Расстояние от нас до немцев — на бросок гранаты. И потому все было наше: и пули, и снаряды, и осколки. Находясь у подножия Мамаева Кургана, мы несколько раз пытались взять высоту. Для этого были созданы три штурмовые группы. Первая группа, командиром которой был лейтенант Марков, должна была бесшумно ворваться на позиции врага, завязать бой. Я был командиром второй штурмовой группы. Наша задача состояла в том, чтобы поддержать, развить успех первой группы. Третья группа (командир лейтенант Метелка) была резервной.

Перед тем, как пойти в атаку первой группе, из-за Волги ударили наши реактивные минометы. Толи залп был ошибочный, толи неверно рассчитали — снаряды упали по нашим тылам. Немцы, взбудораженные взрывом, открыли огонь из всех видов стрелкового оружия. Огонь был настолько плотным, что убивало лежачего. Первая группа, попав в этот «огневой мешок», полностью погибла. Перед нами встала задача преодолеть огневой рубеж. Вдвоем с солдатом Мамаевым мы рванулись вперед, увлекая остальных. И лишь нам двоим удалось выскочить на вершину Мамаева Кургана, где были немецкие дзоты и откуда беспрестанно велся огонь. Здесь Мамаев получил ранение в лицо. Я дал ему команду отходить и остался один. В это время почувствовал, что и мне попало: я был ранен. После лечения вернулся в свою дивизию 2 февраля 1942 года, к окончанию Сталинградской битвы.

За участие в боях за Сталинград 62 армии под командованием Чуйкова было присвоено звание 8-ой Гвардейской армии. Всем дивизиям этой армии также было присвоено звание гвардейских. Затем наша дивизия воевала на 3-ем Украинском фронте, участвовала в боях за Донбасс, в разгроме Корсунь-Шевченковской группировки немцев, преодолевая сопротивление противника, дошла до Одессы. За это время я был еще трижды ранен, но после каждого ранения возвращался в строй. И для меня, как и для моих товарищей, снова начиналась тяжелая работа — война.

По материалам газеты «Самарский университет»

Источник: ssau.ru